связь надо делать вышел на наветренный борт, но там пока ничего не видно. Огни никто не носит. Я, наконец, их увидел: небольшие одномачтовые, практически незаметные на фоне воды, их довольно много, и, хотя лежащее в дрейфе парусное судно при приближении к нему другого, обязано сняться с дрейфа, показать свой галс и маневрировать в зависимости от того, какой галс оно сможет показать, но судя по всему эта «армада» мирно дрыхнет, поэтому я дал команду отвернуть на двадцать градусов вправо, а сигнальщик просемафорил это на сзади идущие корабли эскадры. Я убедился, что они изменили курс, и пошел на бак, так как взяли на ветер, и была необходимость удостовериться, что угла отворота достаточно для расхождения. Вроде проходим чисто, но что они делают довольно далеко от берега? Чуть позже это стало известно: рыбаки! Мы чуть не въехали в кучу сетей, которые дрейфовали справа от этой гоп-компании. Еще поворот, уже под ветер, и только после этого на рыбаках кто-то проснулся и показался какой-то огонь.
Ну, а виноват во всем оказался я сам. В порыве соорудить нечто «супер-пупер», не учел двух маленьких деталюшек: обзора вперед и того обстоятельства, что паруса вытягиваются. Гик на фоке и четыре кливера с неправильно выкроенным углом между задней и нижней шкаториной закрывали обзор по подветренному борту. Ничего! Парусов у нас взято с большим запасом, поднять гик на фок-мачте не представляет большой сложности. Утром провели аврал и расчистили обзор с мостика. Какой-никакой усилитель у меня был и соорудить нечто вроде телефона удалось за пару дней. Дольше пришлось учить им пользоваться. Ну а в пролив Кафиреа мы не попали, пришлось подворачивать, причем значительно. В чем дело – было непонятно. Либо здесь течения, либо карта врет, как сивый мерин. Поправку компаса я проверял ночью. В ней сомневаться не приходилось. И тут меня как по голове стукнуло! Все придется переделывать и пересчитывать! Северный полюс, начиная с первого года нашей эры, не имел полярной звезды! Он находился между Бетой и Альфой Малой Медведицы, так что, виновата поправка компаса. Ну, а виноват во всем оказался я сам. В порыве соорудить нечто «супер-пупер», не учел двух маленьких деталюшек: обзора вперед и того обстоятельства, что паруса вытягиваются. Гик на фоке и четыре кливера с неправильно выкроенным углом между задней и нижней шкаториной закрывали обзор по подветренному борту. Ничего! Парусов у нас взято с большим запасом, поднять гик на фок-мачте не представляет большой сложности. Утром провели аврал и расчистили обзор с мостика. Какой-никакой усилитель у меня был и соорудить нечто вроде телефона удалось за пару дней. Дольше пришлось учить им пользоваться. Ну а в пролив Кафиреа мы не попали, пришлось подворачивать, причем значительно. В чем дело – было непонятно. Либо здесь течения, либо карта врет, как сивый мерин. Поправку компаса я проверял ночью. В ней сомневаться не приходилось. И тут меня как по голове стукнуло! Все придется переделывать и пересчитывать! Северный полюс, начиная с первого года нашей эры, не имел полярной звезды! Он находился между Бетой и Альфой Малой Медведицы, так что, виновата поправка компаса. И я, точнее, привычка ориентироваться на Полярную звезду. Поэтому в пролив мы не пошли, отвернули левее, нашли неплохую бухту и высадились там. Погода вполне неплохая, туч нет, будем искать то место, где находится «крыша мира». Заодно перекроим кливера и немного приподнимем бушприты на всех кораблях и перенабьем стеньги и ванты фока. Ломать – не строить! Настроив все х на работу, сам увалился спать, пока запах жаренной рыбы не разбудил меня на обед. Фрегаты строились уже с соблюдением всех канонов парусного кораблестроения: корма была отдана командному составу и кают-кампании, с отдельным камбузом, дабы не таскать бачковыми еду в кубрики с кормы на бак. Там есть отдельный камбуз, хотя все провизионки находятся в корме, кроме расходной на баке. Туда выдается продовольствие на один или несколько дней, в зависимости от погоды. Столовой для экипажа нет, личный состав питается либо на палубе, либо в кубриках. Кораблики не слишком большие, но больше каравелл Колумба. Однако, из-за отсутствия рефрижераторной установки, скоропортящиеся продукты на судне не хранятся. Есть «живой уголок» в первом трюме, но основной запас – это солонина, копчености и консервы. Это направление я и Милаша постоянно контролировали и развивали. Тем более, что жесть и олово у нас давно были, и машинка по закрутке не слишком большая сложность. Консервы требовались всем. А вот аммиачный холодильник существовал только в замке. Остальные пользовались по старинке ледником. Ну и две ледяные пещеры с выходом вечной мерзлоты в княжестве имелись, естественно не на берегу океана, как у незадачливого «космонавта», попавшего к дикарям. (Физику требуется учить, а не проходить мимо, товарищ Ивар Рави). Кстати, памятуя о жизни на Северах, могу сказать, что олешки, забитые в 1938 году, их шейка шла на ура в 1984-м. Хранились они в леднике неподалеку от поселка Черский. У них срок хранения подходил к концу. Там лежал стратегический запас продовольствия на весь Союз. Делов-то куча! Горизонтальный штрек пробить в какой-нибудь «некаменный» холм, поставить ворота и охрану, а то и просто присыпать место и ждать апокалипсиса, с картой размещения таких закладок.
Но, как человек проживавший в тех местах, не столь отдаленных, пусть и в длительных командировках, а не на постоянной основе, я хорошо знал проблему «однообразного питания», и о его последствиях, в виде проявлений авитаминоза по витамину «С», ударов по печени прочая, прочая, прочая. Поэтому у нас на борту присутствовала квашенная капуста, моченая клюква, был чеснок и лук, и существовали рассады ячменя, ржи, были семена лука, перья которого входили в рацион на постоянной основе. Хотя, пока идем по югу и вблизи городов и поселков, этой проблемы как бы и не существовало. Даже молоко и свежий творог на столах присутствовали. Прямо из трюма, из «живого уголка», а матросы отлично справлялись со стойловым содержанием животных. В те времена они жили в семье, все, кроме свиней. Хищников по лесам бегало много, поэтому в деревнях хлев находился там, где в современных сельских домах находится веранда. То есть войти в дом можно было только через хлев, и он не всегда отделялся стеной от основного места проживания. Для свиней строили отдельно свинарники, из-за запаха. А козы, овцы, коровы и лошади жили зимой в доме. Так что, особых проблем с содержанием животных не было. Вот и сейчас, часть матросов с